Поэма без названия. Глава первая. Эпизод 3

[massaraksh]

Название: Поэма без названия
Автор: Лариса Джан (идеолог и поэт)
Terrible Doll (идеолог и иллюстратор)
Фэндом: "Обитаемый остров", фильм
Жанр: поэма
Рейтинг: PG
Пейринг: Умник/Странник

Глава первая:
Эпизод 1
Эпизод 2

Он гневный стих тогда бы создал,
Но нету Пушкина… И мне
Писать бы легче было прозу
О саракшанской стороне
Или кино снимать. Но впрочем,
Сюжет клонится ближе к ночи.
Спеши сюда, читатель мой!
К юристу Умнику домой
Скользнем мы незаметной тенью,
Чтоб различить без промедленья
Камин и бархатный халат,
На коем бисер и агат
Сплелись в узоры прихотливо.
Умеют люди жить красиво.

Друзья, но что же с прокурором?
Сидит он, бледен, одинок,
И смотрит потускневшим взором
На свечки скорбный огонек.
Подобье англицкого сплина
Его терзает у камина,
Ему не хочется читать,
Гулять по парку, рисовать
На всех Отцов карикатуры,
На шахматной доске фигуры
Давно заброшены стоят.
Казалось, будто горький яд
В него нечаянно проник.
Да будет проклят мой язык!
Я не умею, я не знаю,
Как показать наглядно вам,
Что ясно видится очам
Моим… Так изгнанный из рая
Взирал бы горестно назад,
Воспоминаний водопад
Рукой холодной укрощая,
И бормотал бы невпопад…
Что с Умником? Какой пассаж!
Влюблен трагично Пуся наш!

На заседании Совета
Отцов, что нынче утром был,
И где искали все ответа,
Где план искать, среди верзил
Сановных объявился Странник,
Его представил Папа так,
Добавив: «Парень не дурак,
Пусть и мошенник, и карманник,
Но тут и все не без греха.
Проверить паспорт? Чепуха,
Я как себе ему поверил».
Поверить этакому зверю? –
Ехидно Деверь проворчал,
А Умник глянул и пропал.

Да где глаза твои? О боги!
Ты саракшанский прокурор,
А он бандит с большой дороги,
По нем веревка и топор
Давным-давно уже рыдают:
С Земли напрасно не ссылают
В такую даль, как наш Саракш,
Но только глух мой персонаж,
Он взора отвести не может
От Странника; по нежной коже
Бежит румянец. «Что за блажь,
Тридцать три раза массаракш,
И сто чертей на пароходе!
Да что со мною происходит???»

Он поругался с референтом
И осудил пятнадцать штук
Подпольщиков одним моментом.
В смятенье духа милый друг,
Он сам себя не понимает,
Чего-то хочет – что? Не знает!
Куда пойти? Служить кому?
В какую злую кутерьму
Его влечет судьбы стремленье,
Он не имеет представленья,
И даже приступ по часам
Не мучил Умника, как сам
Сумел себя он изъязвить.
Влюблен! О чем тут говорить…

Но прокурор бы не поверил,
Когда б решили мы сказать,
Что для любви открыты двери
В его душе. Да вашу мать!
Ведь он не штатский, а военный,
К гламуру склонный, несомненно,
Но не к любови с мужиком,
Что сопли вытер кулаком,
А задницу не вытирает
Совсем, портянки не меняет,
Не бреется… да он бы с*рать
Не сел со Странником на поле!
Увы, увы… Такая доля:
Любви своей предмет бранить,
Чтобы затем сильней любить!